Приятного прочтения
Глава 4 ЮЖНЫЙ ОРАН И ХОГГАР. 1964—1965
Начиная с 1956 года я провел в общей сложности несколько месяцев в Южном Оране, что позволило мне изучить на месте наскальные рисунки этого района, весьма многочисленные и превосходные по качеству. Первые рисунки на песчаниковых скалах Сахарского Атласа были обнаружены в 1849 году французским разведывательным отрядом, направлявшимся в Айн Сефра. Это было первое открытие произведения доисторического искусства, о котором в то время практически не имели никакого понятия. В том же году немецкий исследователь Генри Барт сообщил о первых наскальных рисунках в Феззане и предсказал, какой интерес они представят для изучения истории населяющих Сахару народностей.
Вдоль горного хребта Ксур можно встретить изображения великолепных слонов, огромных древних буйволов, баранов, несущих между рогами либо некий шарообразный предмет, либо какие-то другие украшения, что приводит на память барана египетского бога Амона и заставляет предполагать египетское происхождение рисунков. К этому нужно еще добавить «становище ста пятидесяти колесниц» в уэде Лар'ар.
Изучив, как рисунки налагаются друг на друга и их стиль, я пришел к выводу, что они расположены в три слоя, для которых характерно наличие изображений древнего буйвола — вымершего вида, в данном случае играющего роль «окаменелости-определителя». От тех, кто занимался этими рисунками до меня, кроме Г.-Б.-М. Фламана, к несчастью, умершего, не завершив своей работы, эти различия ускользнули, к тому же исследователи придавали хронологии второстепенное значение. Зато благодаря исследованиям профессора Вофре известно, что эти древние рисунки восходят к эпохе неолита, потому что орудия, которыми они выполнены, были найдены тут же на месте и никаких изделий, относящихся к более древним временам, в непосредственной близости от них не обнаружено.
самой лучшей подготовкой к работе в уэде Джерат, потому что знание наскального искусства можно приобрести только на месте.
И хотя я уже отредактировал большую часть работы, посвященной Црану, после всего, что я увидел и узнал на Тассили, я счел нужным внести в нее кое-какие исправления. А потому в конце апреля 1964 года я отправился в Бени-Аббес, в сахарскую лабораторию, подчиненную «национальному центру научных исследований», где получил назад оба ™ « 1еН^-р0ВераЛ тя сопР°вождал один-единственный сотрудник, фотограф Жерар Луи-Клеман, которого я знал еще по Тассили,— в качестве дополнительной нагрузки ему пришлось сесть за руль второй машины. Мы должны были методически, становище за становищем, снова просмотреть все рисунки между Бени-Унифом и Афлу.
ты знали, что до некоторых становищ добраться очень нелегко. Вся колючая проволока, установленная в Алжире за время войны, еще оставалась на месте, и целые районы еще не были разминированы, а взлететь в воздух из любви к наскальной живописи нам не улыбалось, ыюлюдая осторожность и особенно благодаря помощи местных пастухов, которые не раз проходили по этим опасным местам, нам удалось пооывать всюду, кроме ущелья Зенага, потому что дорога к нему была перекрыта, на этот раз из-за конфликта между Алжиром и Марокко, ь другой стороны, мне пришлось пережить и кое-какие разочарования, например в Бени-Унифе, где скалы, на которых в 1955 году я видел рисунки, оыли разбиты деревенскими жителями на камень для строительства домов. В Хаджра Махиссерате великолепное панно, на котором изображены слоны, было покрыто слоем масляной краски,—кажется, это сделали французские военные для того, чтобы оно лучше вышло на фотографии! В Тиуте на большом панно со львами и охотниками, том, что находится над пальмовой рощей, красуются свежие надписи по-арабски. В Шебха Дирхеме, где еще лет десять тому назад я видел изображение хорошенькой, маленькой, тонко нарисованной лошадки я не нашел ничего. Все окрестные скалы были разрушены для того, чтобы замостить дорогу. В Могар Тахтаниа рисунки перемежаются с араоскими и французскими надписями. В Эль Риша прекрасные рисунки, изображающие буйвола, поцарапаны камнем.