Приятного прочтения

    Доброе старое время

Мили летят одна за другой. Хорошо, беспокоиться в таком случае нечего.

Мимо мыса Баба мы проходим на расстоянии около трех миль. Видимость снова ухудшается. Последним ориентиром нам служат каменноугольные шахты. Вход в эти шахты на берегу, а сами они расположены под дном моря. Шахтеры утверждают, что они слышат, когда над ними проходят корабли. Действительно, шум винтов распространяется под водой на большое расстояние и хорошо слышен. Впрочем, нас вряд ли кто-нибудь услышит.

Тем временем погода   как будто стала улучшаться.

| Ветер стабилизировался: он не меняет ни своей силы, ни направления. Мы продвигаемся на восток, здесь волнение усиливается, но эхо вполне нормальное явление.

Мы уже свыклись со стремительным бегом «Веги» по холмистому прозрачному морю. Удивительно хорошо и приятно —что-то новое ворвалось в нашу повседневность: скорость!

Пора готовиться к ночлегу. Тьма придает знакомым вещам иные очертания. Пожалуй, надо предварительно заняться рифованием парусов.

Время от времени солнцу удается пробиться сквозь облака, и тогда вспененное сине-зеленое море становится серебристым. Над ним с ревом проносится северный ветер борей.

В море-человек невольно становится своего рода пленником воды, этой нетвердой поверхности, по которой не заскачешь... Среди этого простора, где нет ни покоя, ни уединения, всегда царит одиночество.

Живое море поглощает мысли, волны размывают индивидуальность. У меня такое чувство, будто все в мире — бесконечность во времени и пространстве.

Неожиданно замечаем, что нас догоняет какое-то судно. У него курс такой же, как и у «Веги». Это среднетоннажный «морской грузовик»; нос его, как таран, разрезает волны. Он и нас может разрезать, как обычную чурку. Конечно, тот, кто дежурит сейчас на мостике, должен нас видеть: солнце светит за его спиной, и наши белые дакроновые паруса ярко им освещены. Но кажется, у него нет желания изменить свой курс и он действительно может продырявить нас, как гнилую щепку. Волчий закон: «Кто слаб, должен сам о себе побеспокоиться». А потом доказывай перед судом, кто прав, кто виноват...

В те мгновения, когда мы взлетаем на гребень волны, я оглядываюсь назад и вижу эту громадину не меньше 8—9 тысяч тонн весом. Судно совсем новое, сияет свежей краской. Волнение на море для него все равно что укус комара. До чего же все относительно в мире!

Выхода нет, и я осторожно начинаю маневрировать по ветру. Приходится следить за каждой волной, настигающей нас, чтобы подстраховаться и не перевернуть грот-мачту. У меня нет твердой опоры, и поэтому я всем телом с трудом удерживаю румпель, который так и норовит отбросить меня, как только очередная волна ныряет под корму... Оглядываюсь назад: грома-так и идет — почти прямо на нас! Больше пина как шла> ^т ВОЗМожности, иначе волны будут маневра грот-мачте надо не так уж много, чтобы бить в борТ'разломиться над нашими головами и ... с тРеС?°как звали, поминай     „„омочило   в   нескольких   метрах   от   нас.

Судно «V оКазалась такой высокой, как мачта наПалУба у Немандирский мостик еще выше раза в два, не«Веге»> аоей громадиной оно заслонило ветер именьше- .Гва>> остановилась и почтительно замерла.волнЫ- <<Ь^оМ деле, наверное, никто не заметил. Даже Нас бы, если бы мы захотели крикнуть изо усльин корабль невозмутимо прошел мимовсех сил-нас--        

Оглавление