Пусть море разрежут

Пока только одни догадки и догадки...

Димитр высунулся из каюты. Значит, моя ночная вахта заканчивается. Да и взошедшее солнце уже разлило свой пожар по растревоженной воде.

—      Ну как сегодня с погодкой?

—      Зевс всемогущ!

Вместо утренней физзарядки сначала Димитр, а потом и я взбираемся на мачту и оглядываем горизонт.

В сочинении Страбона упоминается о том, что в античные времена считалось возможным пересечение Понта Эвксинского, не теряя из виду землю, от мыса Карамбия . (Керемпе), расположенного на малоазиатском берегу, до Криу Метопона (Баранья голова) на Таврическом полуострове (Крым). Такое мнение, разумеется, могло возникнуть лишь в результате личных наблюдений и непосредственного опыта. Я, например,

не верю, что Страбон для проверки этого мнения занимался математическими вычислениями расстояния между видимыми вершинами гор. Проведем и мы свою проверку.

На малоазиатском берегу между двумя самыми северными мысами (Керемпе и Инджебурун) расположена горная вершина Яралыгез высотой 1985 м. Если глаза наблюдателя находятся на уровне моря, то вершина видна на расстоянии 92,5 мили, то есть от берега она будет различаться на расстоянии 89,5 мили⁹.

Почти на меридиане Яралыгеза в Крыму поднимается гора Ай-Петри высотой 1231 м, находящаяся всего в трех милях севернее берега. Теоретически от уровня моря гора должна быть видна на расстоянии 73 миль, а при удалении от берега—за 70 миль.

Кратчайшее расстояние между крымским и малоазиатским берегами составляет 145 миль, а между Яралы-гезом и Ай-Петри—161 милю. Таким образом, радиусы видимости покрывают друг друга. Хороший пловец может доплыть от берега до берега, видя вначале первую вершину, в середине пути — обе вершины одновременно, а затем снова одну, но только вторую вершину.

На яхтах, как и на античных кораблях, глаза наблюдателя находятся не ниже чем в двух метрах от уровня моря, что увеличивает дальность наблюдения еще на три мили. Само собой разумеется, что с высоты мачты горизонт видимости намного увеличивался. Если же учитывать и рефракцию оптического луча вследствие его прохождения через атмосферные слои, то видно будет еще дальше.

В научно-популярных статьях о миражах я однажды прочитал, что известно немало случаев, когда с Крымского полуострова были видны горные хребты Турции. Но эти случаи объясняются именно рефракцией.

Таким образом, Страбон в принципе не ошибался. То, о чем он писал, математически неоспоримо. Но это только теоретическая постановка вопроса. Достаточно чуть больше нормы испарений в атмосфере, как, например, сейчас, и... ничего не видно. Напрасно карабкаемся на мачту, чтобы с ее высоты что-нибудь разглядеть/ А так хочется на практике проверить утверждение Страбона...

·         Самое сильное впечатление на нас производит абсолютное отсутствие жизни. Ни дельфинов, ни рыб, ни птиц—море пустынно/Вспученные мертвые воды катятся с севера, и изменчивый ветер легко их перемещи-

вает. Эол отпускает нам временами утешительный ветерок то с запада, то с северо-запада. В зависимости от этого его каприза наша «Бега» то уверенно бороздит прозрачную воду, то неожиданно останавливается в ожидании очередного «толчка». Мы стремимся не менять курс, так как поставили себе целью плыть прямым путем, точнее, по историческому «прямому пути».

Многие советские историки единодушно высказываются в пользу существования в античные времена прямого пути между Таврическим полуостровом (Крым) и Пафлагонским мысом (Синоп). Спорным остается вопрос о том, когда именно был освоен этот путь.

Анализируя в связи с этим различные источники, ученые приходят к далеко не однозначному выводу. Так, И. И. Максимова считает, что кратчайший путь между двумя берегами Понта Эвксинского древние мореплаватели освоили после IV века до н. э. или даже не ранее II века до н. э. С. М. Жебелев утверждает, что уже в IV веке до н. э. таким путем пользовались регулярно, а М. И. Ростовцев придерживается мнения, что древние мореплаватели пересекали Черное море еще в VI веке до н.э.