Глава 5 ТАССИЛИ В НЕЗАВИСИМОМ АЛЖИРЕ

племени аджер, Брахим аг Абакада, никогда не предъявлял прав сюзерена на Ихерир и никогда там не был.   .

Жилища в этом оазисе тоже особые, каких нигде больше в Сахаре не встретишь. Это большие хижины, фундамент которых представляет собой более или менее правильный четырехугольник; сложены они из валунов, добытых в уэде, и скреплены глиной; в центре стоит раздвоенный сверху столб, а на него опираются балки; этот прочный остов покрыт тростником, укрепленным снаружи и изнутри круговыми валиками, оплетенными веревками. Внутри хижина перегорожена глиняной скамьей на две части; дальняя часть, в глубине, посыпана мелким песком и служит спальней, а в передней, там, где дверь, в углу сложен из камней очаг. Для проветривания в стенах, очень низко, проделаны небольшие отверстия, так что у пола всегда сквозняк. Перед хижиной, как правило, выстроена стенка, огораживающая двор, где обитатели сидят по вечерам, а летом спят. Все сооружение довольно удобно и очень прочно.

В деревне много интересных развалин. Во-первых, сразу за садами находится старый ксар, который приписывают туркам, владевшим оазисами Феззана вплоть до итальянской оккупации, то есть до 1902 года, но приписывают неправильно, потому что, по всей вероятности, он намного древнее. Затем есть какое-то старое строение неизвестного происхождения из трех-четырех комнат. И наконец, третья группа развалин — с комнатами абсолютно правильной формы, построенными из камней, скрепленных раствором такой необыкновенной прочности, что мой геологический молоток высекает из него только искры. Дж. Кар-копино, которому я показал планы этой постройки, увидел в них сходство с римскими развалинами в Остии и предположил римское влияние. В том, что римляне доходили до этих мест, нет ничего невозможного. Одно время подразделения III легиона Августа стояли в Гадамесе: в уэде Эль Аджаль, в Феззане, были обнаружены римские развалины, осколки стекла и керамики; в 1934 году в одном могильнике доисламского, периода в Джанете также была найдена римская керамика.

Еще одна достопримечательность Ихерира — это тайные хранилища в скалах уэда, где здешние жители в неспокойные времена прячут и хранят урожай фиников и зерна. Хранилища прекрасно зацементированы, и грызуны не могут туда проникнуть. Любопытно, что в одном из этих хранилищ обнаружилась наскальная роспись.

Когда здешние старухи узнали, что приехал Джебрин, они все сбежались приветствовать его и спросить, почему он так редко их навещает. Смотреть, как они беседуют, держась за руки, как влюбленные, просто трогательно, но достоинство они сохраняют удивительное. Поговорив, женщины поднимаются, оправляют одежду, и Джебрин, старательно соблюдая обязательный церемониал, немного провожает их.

Среди нынешних обитателей деревни живет еще старый каид из Ахарара, который прекрасно помнит, как я проезжал через его маленький оазис в 1935 году.

На следующий день, когда я объявляю, что хочу уехать, возникает непредвиденный инцидент. Сын вождя деревни, Сенусси, исполняют... здесь обязанности  фельдшера,  не желает,  чтобы моим  проводников был Джебрин. Он приводит тот довод, что здесь мы не на территории его племени и что кель меддак и так зарабатывают много денег на туристах, приезжающих посмотреть наскальные росписи в район Джанета, а в своем районе кель ихерир сами хотят получать доходы от ремесла проводника, и потому меня должен сопровождать только человек их племени. Отправляясь на поиски наскальных росписей, я и предвидеть не мог, что стану причиной подобной ссоры. Но в этом краю, где заработки так редки, каждый, очевидно, только о том и думает, чтобы получить с туристов хоть какой-нибудь доход. Я объясняю, что я не турист, что алжирское правительство как раз и поручило мне обследовать возможные места наскальных росписей, что это в их общих интересах. Они ничего и слушать не хотят, авторитет  правительства   или префектуры, будь то в Алжире, в Джанете или в Илези, для них ничего не значит, хотя административно они и подчиняются этому правительству. По правде говоря, так оно всегда и было, даже в прежние времена по отношению к их собственным вождям. Чтобы исчерпать инцидент, я заявляю, что Джебрин устал и останется ждать меня в деревне, а его сын, Агауэд, поедет со мной, чтобы заботиться о верблюде. Следовательно, одного человека пусть мне дадут, и я его вознагражу. На том и порешили, и назавтра,мы утром отправились в путь; в качестве проводника с нами едет, взгромоздившись на осла, старик лет семидесяти из племени кель ихерир, Муса Атангор.