Глава 2 ТИССУКАИ-Н-АФЕЛЛА

В двадцати метрах от этого места в центре огромной фрески изображено жертвоприношение быка, с которого тут же, перед стадом, сдирают шкуру; это довольно распространенный для живописи «периода полорогих» сюжет, а обычай существует и поныне у суданских пастухов-фульбе. Бык на рисунке так хорош, что мне вспоминается текст Плиния, в котором автор объясняет: боги отказываются от хромых быков и принимают в жертву только совершенных животных.

Может показаться странным, что. рисунки были выполнены на такой высоте, — это заставляет предположить изменение уровня почвы. Но нет, уровень остался прежним. У основания скалы, на которой изображен большой бык, виден черноватый слой, образованный смесью разложившегося помета животных, которых когда-то загоняли на ночь в этот проход, и пищевых остатков, а также наконечники стрел, забытые здесь .тысячи лет назад. Эти наблюдения, равно как и наблюдения в Тиссукаи и разных других городищах, свидетельствуют о том, что древние художники Тассили тоже использовали леса; простая лестница, приставленная к стене, не позволила бы сделать такие совершенные рисунки, как фигура быка в четыре метра длиной.

Вместо расположенных очень высоко росписей — причем надо уточнить, что поверхности под ними, весьма удобные для нанесения рисунка, использованы не были, — несколько дней спустя мы уже имеем дело с маленькими композициями, изображающими коз, на стенах столь низких ниш, что приходится лечь навзничь на землю, чтобы получше рассмотреть их.

Такое разнообразие в расположении рисунков по отношению друг к Другу и к земле не позволяет извлечь хоть какой-либо вывод. Принять тот или иной скальный навес за святилище трудно, но и предположить, что художник просто подчинялся желанию украсить стены: своего жилища, тоже рискованно. Сказанное справедливо по отношению к рисункам «периода полорогих», потому что расположение фресок периода «круглоголовых» кажется не всегда случайным: так обстоит дело, например, с «великим богом» Сефара, изображение которого занимает центральную часть стены, а вокруг него воспроизведены различные человеческие фигуры.

Что же касается ориентации скал по странам света, то она, кажется, никогда не служила критерием выбора — здесь царит полная анархия; художники, очевидно, использовали их вне зависимости от того, выходят ли они на север или юг, на восток или запад. Правил здесь не было. Людей «периода полорогих» особенно привлекал массив Тиссукаи,— там просто нет прохода, в котором бы не имелось расписанного грота. Район был богат водой и пастбищами, на соседних высотах росли кипарисы.   На   стенах    чрезвычайно   наглядно    отражены   все виды деятельности пастухов. Например, вооруженные луками люди охотятся на стадо диких ослов, по всем признакам схожих с тем домашним видом, который ныне можно встретить во всех кочевьях Сахары, будь то у туарегов, мавров или тубу (теда). Эти славные животные, очень нетребовательные в пище, служат для самых необходимых перевозок воды, дров, а женщины во время кочевых переходов часто едут на них верхом. Ослы изображены очень точно, с длинными ушами и белой полосой на боках и на груди; один убит, и с него снимают шкуру, предварительно отделив оба бедра.

Когда  Теодор  Моно,  бывший   директор   французского   Института Черной Африки в Дакаре, проходил военную службу в Ахнете, он однажды произвел раскопки под скальным навесом, где им были обнаружены кости осла. В то время его открытие прошло практически незамеченным; однако оно подтверждает наблюдения, которые мы сделали на росписях Тассили, а именно: мясо ослов употребляли в пищу, тогда как теперь им пренебрегают все без исключения народности Сахары, ошибочно полагая, что оно запрещено Кораном. Во время жестокого голода люди все же забивают этих бедных животных, но в хрониках это отмечается как тягостная необходимость.

В одном из скальных убежищ изображена построенная в виде полусферы хижина, а в ней котлы с круглым дном, похожие на более или менее сохранившиеся образцы керамики, найденные рядом с росписями. Итак, жилищем этим кочевникам служила сделанная из ветвей и стеблей злаков хижина; дверь, также сплетенная из стеблей, была снабжена шарнирными петлями из кожаных ремней.