Два берега

Главной целью Болгарский народный морской союз ставил проведение спортивных соревнований по плаванию, затем по гребле и лишь в последнюю очередь занимался яхтсменами. Такая политика, которая, возможно, выглядела тогда разумной и целенаправленной, задержала развитие нашего парусного флота по крайней мере лет на пятьдесят. Известно, что в опубликованном Болгарским олимпийским комитетом в 1936 году «Общем обзоре физического воспитания в Болгарии» яхтсмены как представители спорта вообще не упоминались.

Таким образом, плавание по морю под парусами в сознании рядового болгарина ассоциировалось с аристократическими замашками, которые не всегда были «по- карману» даже представителям буржуазии, не говоря уже о простом народе.

Любомир Давидов, хороший моряк и отличный яхтсмен, на которого мы всегда смотрели с восхищением, был так же, как и Крум Кынчев, одним из первых летописцев нашего морского парусного флота, благодаря чему сохранились для истории имена его пионеров.

В 1930 году Павел Бычваров из Варны по своим чертежам построил швертбот «Стрела» —небольших размеров яхту; на ней он плавал до 1949 года.

Учитель Задгорски из Бургаса в 1932 году построил 6,5-метровую яхту и до 1940 года исчертил на ней вдоль и поперек весь Бургасский залив и все южное Черно-морье.

В том же 1932 году вместе с «Верой» в яхт-клубе находилась яхта № 13, принадлежавшая итальянскому специалисту-кораблестроителю Армидо, работавшему по найму в фирме «Кораловаг». Остался неизвестным владелец маленькой яхты «Юра», которая всегда у причала стояла рядом с «Верой».

Капитан Сотир Димитров в 1933 году закончил строительство своей яхты «Нюся»; на ней он плавал в Бургасском заливе четыре года, а в 1937 году ее приобрел Константинов, член бургасского отделения Болгарского народного морского союза. Впоследствии «Нюся» была куплена варненскими любителями-яхтсменами Арсением Генчевым, Кириллом Вызлевым, Георгием Димовым. Они назвали ее «Викинг».

У «Викинга» была большая квадратная каюта, несколько странно торчавшая над палубой. Вся яхта была окрашена в один черный цвет, и поэтому ее насмешливо

прозвали «ковчегом». Однако во время состязаний на море многие с завистью смотрели на этот «ковчег», потому что на нем можно было нормально спать: в каюте имелись койки, что само по себе уже было необычным для того времени. Яхта прослужила до 1952 года, оставшись в нашем сознании «яхтой-люкс». Ведь на всех других яхтах «команда» в поисках возможности прикорнуть на часок-другой устраивалась с превеликим неудобством в кокпите или в каком-нибудь другом укромном местечке на палубе, а утром на спине отчетливо вырисовывались отпечатки морской флоры и ребер яхты.

Сейчас, когда мы сравниваем нашу «Бегу» с ее предшественницами, то не можем не признать, что условия у нас поистине комфортабельные. Я не хочу сказать «люкс», так как лет через десять нас могут обвинить в наивности.

Мы с Димитром решаем объявить субботник—день гигиены. Погода подходящая—тепло. Быстро принимаемся за дело. Всюду моем, чистим, скребем. Выбрасываем чайкам полусгнившую картошку, а в трюме откопали покрывшуюся плесенью бутылку вина.