Глава 1 УЭД ДЖЕРАТ

Чтобы как-то скрасить однообразную и утомительную работу, мы решили в воскресный день отдыхать и организовали соревнование по рыбной ловле в гельте Ти-н-Смад. Рыба так клюет, что у Жана Леса-жа второй раз обрывается леска. Он вытащил тридцатисантиметрового усача, который сорвался и плюхнулся в озерцо, где спокойно плавает по кругу, по всей видимости крайне недовольный неприятным приключением. Он все время плавает около заброшенных удочек, подплывает совсем близко к наживке, но, понюхав ее, удаляется, показывая всем своим видом, что больше его на этом не проведешь: Жан Лесаж в ярости, но проявляет чудеса терпения, меняя приманку. Наконец рыба клюет, Жан подсекает. Уверенный, что на этот раз поймал усача, он издает радостный вопль, и в тот же момент леска обрывается снова. В досаде и ярости Жан пытается во что бы то ни стало поймать рыбу голыми руками, скользит по гальке и шлепается в воду, забрызгав меня с ног до головы, что вызывает у присутствующих взрыв смеха.

Развлечений у нас немного, и визиты редки. Наши постоянные компаньоны— прожорливые вороны, подбирающие отбросы; однажды мы становимся свидетелями необычного зрелища: ворона преследует большую сову, а та и не сопротивляется, лишь старается спастись от ее ударов. Выяснилось, что человеческие экскременты для ворон — лакомство, и поэтому нам даже не было никакой надобности рыть выгребные ямы — каждый день все основательно вычищалось.

Уэд кишит гадюками. С первыми теплыми днями они выползли изо всех щелей, и каждое утро мы на одну-две увеличивали список убитых змей. Арабская пословица гласит, что, когда люди покидают какую-нибудь местность, ею завладевают змеи. Здесь именно этот случай — доказательство того, что уэд Джерат уже много лет не посещается людьми регулярно. Я натолкнулся на одну гадюку с раздутым брюхом, лениво гревшуюся на солнце, и без труда убил ее. Стоявшие рядом Абдалла и Амеллаль поспешно хватают змею за хвост и старательно обворачивают сначала вокруг ног, потом вокруг рук и наконец вокруг головы на уровне глаз. Эта процедура призвана очертить защитный круг вокруг ног и глаз, которые тем самым приобретают такую зоркость, что отныне ни одна гадюка не ускользнет от них, и служит будто бы самым могучим средством предохранить себя от укусов. Такого рода симпатическая магия практикуется у всех туарегов Тассили.

Я вскрываю живот змеи секционным ножом и извлекаю из него большую ящерицу, уже частично переваренную, хотя она явно проглочена какой-нибудь час назад.

В Джерате Ирэн убивает свою первую гадюку. На самом деле это змееныш длиной около двадцати сантиметров, которого она пришибла большим камнем; Ирэн ставила керн на утес с рисунком, чтобы другие члены экспедиции могли его заметить издали, и сначала услышала шипение, а уж потом увидела змею. Но поскольку она успела выразить свой испуг, то, не желая, чтоб ее приняли за обманщицу, принесла свою крошечную жертву в лагерь, зацепив ее концом палки. Ирэн встретили громким «ура!» и таким хохотом, что, казалось, рухнут скалы. Брахим отнесся к ситуации серьезнее и объяснил, что укус этой маленькой твари вполне мог быть смертелен.

как мы каждый день копируем рисунки,— некоторые из них прекрасны, другие просто любопытны или банальны, но эта удивительная картина большого художественного достоинства нас просто озадачила—120 квадратных метров покрыто изображением жирафов; их тела сплелись, и самый крупный достигает высоты 8,5 метра. Все линии прекрасно отполированы, но тем не менее видны следы предварительной пунктировки.