Глава 1 УЭД ДЖЕРАТ

сообщил о своих открытиях, во время обследования уэда, которое я наскоро предпринял вместе с географом Робером Перре, я видел эту мечеть; она вся заросла дикой травой и казалась совершенно заброшенной. Перед михрабом лежал прекрасный неолитический жернов, круглый, из белого кварцита. Хотя с одной стороны он был сколот, я, с согласия моего проводника Керуда аг Мохаммеда, увез его с собой и поместил позднее в Музей Человека.

И вот сегодня Брахим разочарованно оглядывает мечеть и объясняет мне, что лет двадцать тому назад люди его племени регулярно совершали к ней паломничество, потому что в ней находился белый круглый камень, который имел власть даровать дождь. Достаточно было, по его словам, помолиться перед этим камнем, предварительно помазав его сажей, символизирующей черные тучи, о которых молился верующий, и дождь вскоре начинался.

«Но однажды,— продолжает он,— по уэду проехал один француз, и с тех пор камня уже больше не видели. И сколько мы ни молились, в уэде Джерат дождь больше ни разу не пошел. Странно, — добавляет он,— что несколько дней назад он как раз вернулся, да еще такой обильный!» — «Как ты сказал? Белый камень? Круглый? Гладкий?» «Да-да, — подтверждает Брахим, пристально глядя на меня, — это не ты его случайно утащил двадцать пять лет назад?»

У меня не было никаких причин отпираться от поступка, который в свое время не вызвал никаких возражений, а потому я ответил утвердительно. «Ну теперь я понимаю, почему в день твоего приезда в Тас-сили шел такой дождь и почему люди кель меддак (племя, к которому принадлежал мой проводник Джебрин) говорят, что ты обладаешь баракой! Этот белый камень имеет власть над дождем, а раз он у тебя, то теперь ты тоже обладаешь этой властью».

Брахим на самом деле потрясен и просит меня привезти обратно камень, когда я вернусь.

Хотя ислам осуждает языческие обряды, несовместимые с истинной верой, туареги очень привержены суевериям предков.

Так вот и родилась легенда о моей бараке, обошедшая все Тассили.

Несколько месяцев спустя в Форт-Полиньяке мне пришлось повстречаться с верховным вождем Тассили Брахимом аг Абакада. Мы с ним беседовали о наскальных рисунках, хорошо ему известных. История с жерновом заставила его улыбнуться: он был лучше начитан в Коране, чем его подданные, и считал, что вся эта история — пустое ребячество.

Барака это или что-то другое, но в Сахаре нет ничего приятнее, чем иметь в достатке воду, свежую и чистую, восхитительную на вкус. Поток, заполнивший уэд, по-прежнему тихо течет в своих берегах. Вода затопляет многочисленные естественные впадины, и у каждого из нас есть своя маленькая купальня, где он с удовольствием плещется, особенно когда становится жарко. Погода очень неустойчива: сегодня и в шортах жарко, а назавтра так холодно, что приходится натягивать два-три свитера, чтобы не лязгать зубами. Такой температурный режим нормален для этого глубокого каньона, куда солнце проникает только после десяти часов утра; в том месте, где мы находимся, он не шире ста метров и почти столь же глубок.

Между двумя пальмовыми рощами расстояние приблизительно полтора километра; на этом отрезке находится семь гротов с наскальными росписями, обнаруженных еще в 1934 году; на пяти из них изображены одноосные колесницы. Рассмотрев один из рисунков как можно тщательнее, мы обнаруживаем, что колесница снабжена двумя дышлами, в которые впряжены быки, а быков ведет погонщик. Эта новая деталь колесмцы.

«Ну, а что ты загадал?» — спрашивает мой спутник. «Чтобы пошел дождь, чтоб уэд был полон и чтобы мы могли работать спокойно!»

Три дня спустя снова пошел дождь, и вода поднялась настолько, что мы стали бояться, как бы не затопило лагерь. Среди ночи нам пришлось перетаскивать припасы под соседние скальные навесы на склонах горы и подыскивать себе место на тот случай, если вода будет прибывать, но подъем прекращается. В каньонах Тассили подъемы и спады воды сменяют друг друга быстро, и вода уходит так же скоро, как и поднялась.

Брахим все больше убеждается в том, что власть над дождем мне дает белый камень из мечети.

Уже месяц, как мы работаем; сняли копии с шестисот рисунков в районе между двумя пальмовыми рощами Нафег. В сопровождении Брахима я отправляюсь на разведку вверх по течению от второй рощи: уэд быстро сужается, боковых откосов больше нет, и рисунков не видно.