Глава 1 УЭД ДЖЕРАТ

лунатуралистические, схематичные, большие и маленькие. В каждый период —и это справедливо для всех цивилизаций прошлого — были и талантливые художники, и плохие, именно поэтому всякая классификация, основанная главным образом на достоинствах стиля, неминуемо приведет к бессмыслице.

Что же касается патины — критерия очень достоверного в том случае, когда рисунки разных периодов выгравированы на одной и той же плите,— то здесь она нам очень мало чем может помочь, поскольку большое число рисунков вырезано на горизонтальных плитах, а процессы окисления в этом случае идут не столь интенсивно, как на вертикальных стенках.

После многих проверок мы нашли все же некий факт, за который можно зацепиться: все древние рисунки «периода буйвола» были выгравированы над тальвегом уэда, на том уровне, которого никогда не достигает даже самый сильный паводок; все же рисунки позднейших периодов, будь то «период полорогих», «период лошади» или «пернод верблюда», часто находились ниже этого уровня. Для того чтоб установить хронологию рисунков, одного этого наблюдения недостаточно, но и пренебречь им в качестве ориентировочного факта тоже нельзя. В некоторых случаях исследование патины дает дополнительный ориентир. Бесспорно важны для установления хронологии темы и сюжеты. Таким образом, по совокупности всех этих наблюдений, становится легче выделить то, что относится к самому древнему периоду. И если рисунки этого периода стилистически различны, то еще и потому, что он мог тянуться века или даже тысячелетия, и определить точно сейчас его длительность мы не можем; и потому, что работали здесь художники разных дарований  и наброски, вполне вероятно, сделаны начинающими; и потому, что здесь много подражательных рисунков, какие мы находили  неоднократно, выгравированных, несомненно, ради шутки, чаще всего бесформенных и непонятно что изображающих.

Техника гравировки тоже различна—от простой пунктировки до просечки с последующей полировкой, а иногда и выборки с полировкой — в зависимости от усердия и способностей гравера, от его замысла.

Уэд Джерат заставил нас понять, что критерий оценки наскальных рисунков гораздо сложнее, чем обычно предполагают. В течение трех месяцев мы калькировали, рисовали, делали слепки, фотографировали, измеряли, и сюжеты запечатлелись не только на бумаге, фотопленке и резиновой массе, но и, главным образом, в нашей памяти, а это лучше всего помогает попыткам связать воедино порой весьма противоречивые факты. Вынесенный нами из этого урок заставляет сказать, что отныне нельзя изучать древние рисунки Сахары, не принимая во внимание рисунков уэда Джерат. Поэтому я искренне желаю, чтобы все, кто интересуется древними наскальными изображениями — европейскими, африканскими или любыми другими, — обязательно посетили Джерат.

На всем протяжении Сахары нет ничего похожего на зоологическую коллекцию в сюжетах Джерата. Она позволяет проследить эволюцию животного мира в зависимости от климатических изменений и обнаружить свидетельства того, что древние популяции этих мест были отнюдь не однородны, а, напротив, сильно отличались от южнооранских и феззанских, хотя сходство стиля и техники изображений могло навести на мысль об известной культурной общности.

Возвращение в Полиньяк обошлось без всяких приключений. Члены экспедиции выдохлись вконец и счастливы тем, что добрались до свежего пива в офицерской столовой. Нужно проверить снаряжение и пополнить пищевые запасы. Амеллалю свистящий котелок надоел, и,- одевшись во все новое с головы до ног и неоднократно угостив лимонадом всех своих товарищей, он пришел прощаться. С ним еще двое подростков, его ровесников; все трое наряжены в новенькие блестящие ганду-ры, голов просто не видно- из-за накрученных друг на друга немыслимо длинных тюрбанов, а тела, и одежда столь обильно политы и так пропитались разными сильно пахнущими духами, где запах мускуса смешивается с запахом болгарского розового масла, что рядом с ними трудно стоять.

Сегодня аид эль кебир — праздник агнца, отмечающийся в память о жертвоприношении Авраама, — и Амеллаль, как и все, купил барана, которого самолично зарезал. Бедняга так потратился на себя и своих товарищей, что от его трехмесячного жалованья и вознаграждения у него ничего не осталось. Но это неважно! Сегодня он господин, ему все кланяются, все им восхищаются! Через несколько дней ему будет нечего есть, и он одну за другой продаст свои прекрасные одежды; а если он несколько месяцев не найдет себе работы, его товарищи подвинутся и дадут ему место у общего котла.